Монетизация записной книжки

11596

Как связи помогают Карибжанову «случайно» покупать перспективные проекты

фото: Андрей Лунин

«Вы комсомольцы?» – спросил у Айдана Карибжанова и его партнеров седовласый лидер коммунистической марксистской группировки в пригороде Катманду, куда их конспиративно вывезли, как в шпионских фильмах. Суть встречи была в том, чтобы договориться о безопасности базовых станций сотового оператора Spice Nepal с брендом Mero Mobile – одна из самых интригующих казахстанских инвестиций за границей. Казахи кивнули. «Мы договоримся», – заключил непалец.

Интервью с Айданом Карибжановым вести не менее интересно, чем читать его посты. Известный больше как финансист, он «взорвал» казахстанский Facebook своими постами о БТА и многом другом из жизни мультимиллионера и участника топ-50 самых влиятельных бизнесменов страны. Но в его хронике вы найдете только один непальский след – фотографию по случаю какого-то национального праздника, в компании с членом королевской семьи. Между тем вложение в Spice Nepal, контрольный пакет в которой позже в два этапа купит TeliaSonera, очень четко показывает инвестиционную стратегию созданной Карибжановым Visor Group.

Случайности не случайны

В 2001 году Айдан Карибжанов с двумя коллегами ушел из «Казкоммерц Секьюритиз», продал свои акции ККБ и основал компанию Visor. «Мы очень по-доброму ушли. Банк стал более бюрократичным в хорошем смысле. Нам было по 30 лет, а это оптимальный возраст для собственного бизнеса. И я думаю, для Казкома было правильным нас отпустить», – вспоминает Карибжанов.

Он добавляет, что бизнес-плана у партнеров не было, поэтому решили начать с того, что сняли офис в первом бизнес-центре класса «А», купили мебель и компьютеры, заселились – и фирма начала свою жизнь. «Я всем советую начинать с формальных вещей – зарегистрировать устав, получить печать и так далее. А потом уже какая-то душа появляется в компании», – делится своими правилами председатель совета директоров Visor Group.

Хотя как такового четкого плана не было, общее видение имелось. «У нас через неделю в голове появился один проект, потом купили фармзавод в Шымкенте», – рассказывает предприниматель о начале деятельности компании, описывая при этом интересные детали в духе «все вышло случайно».

В случае с «Химфармом» проект пришел неожиданно – к компании обратились знакомые московские банкиры, которые распродавали залоги, в том числе фармзавод в Шымкенте. Изначально москвичи искали профильных покупателей, а визоровцев просто попросили изобразить интерес к активу. Но когда прислали тизер, то в компании решили зайти в «Химфарм» на самом деле.

В таком же духе началась и цементная история Visor. «Мы боролись за один цементный завод, но в итоге нам заплатили, и мы отскочили. Но по рынку прошел слух, что мы интересуемся цементным бизнесом», – излагает хронологию событий Айдан Карибжанов. Именно этот слух помог Visor оказаться в нужное время в нужном месте – в Оренбургской области красный директор-собственник продавал Новотроицкий цементный завод, который и был куплен казахстанской группой.

Но за этими «случайными» проектами в значительной степени стоят широкие связи. Карибжанов окончил престижный МГИМО. Как он отмечает, из трехсот его сокурсников только один работает в госорганизации, остальные в бизнесе, очень многие в инвестбанкинге по всему миру. Опять же годы работы в иностранном банке, Казкоме и нацкомпаниях. Такая записная книжка помогает не только быстро френдов в Facebook набирать, но и выходить на перспективные проекты в экзотичных странах, но об этом ниже.

Говоря о первых шагах компании, нельзя не упомянуть о Intelsat. Эта компания появилась в результате приватизации в 2001 году межправительственного консорциума в области спутниковой связи. По воспоминаниям Карибжанова, им удалось скупить небольшой пакет акций в нескольких странах. Инвестиции были небольшими, но успешными, плюс первый опыт вложений в технологичную компанию в дальнем зарубежье. Хотя он сам скромно оценивает эти инвестиционные успехи – если бы свою долю продали позже, то заработали бы больше. Сейчас Intelsat, по его словам, оценивается в $5 млрд. 

Относительность успехов

Скромно он оценивает и отдачу от других инвестиций Visor. С самого начала визоровцы собирались покупать и продавать предприятия, используя свое знание местного бизнеса и понимание интересов профильных инвесторов. «Нам повезло со временем: начало 2000-х – очень низкий старт, все растет. Тогда палку воткни – дерево вырастет. По большому счету можно было чем угодно заниматься. Все активы все равно росли в цене», – вспоминает Айдан Карибжанов. В этом плане инвестиция в «Химфарм», несмотря на отсутствие опыта в фарминдустрии, выглядит хорошо продуманной. Уже в 2004 году немецкая компания Stada получила контроль над российским «Нижфармом» за 80–85 млн евро. Хотя предполагалось, что завод этот купит польская Polpharma. То есть интерес профильных игроков был просчитан верно. В итоге поляки вошли в шымкентский фармзавод в 2011 году. Довольно долгосрочные инвестиции – восемь лет до продажи стратегическому инвестору. «Сейчас бы мы, может быть, три раза подумали, идти ли в бизнес, который не знаешь. Была ли это хорошая инвестиция? Да. Мы продали польской компании уже совсем за другие деньги. Но в то же время, если купить землю по Аль-Фараби в 2001-м и продать в 2008-м до кризиса, то можно было заработать намного больше», – размышляет предприниматель. 

Как он признает, визоровцы мало понимали в недвижимости и, по сути, никогда ее не покупали. Но при этом группа хотела быть рядом с этим ростом. Было принято решение развивать цементный бизнес. Помимо уже купленного Новотроицкого цементного завода в United Cement Group вошли Кантский цементный завод и «Технолин» в Кыргызстане, «Кувайсцемент», «Бекабадцемент» и помольная станция «Янгиюль» в Узбекистане, цементный завод в Семее и Кузнецкий цементный завод. 

Сотовая связь – это как добыча нефти, а лицензия – это как нефтяная скважина

«Мы недооценили начало кризиса. Торговались с Алишером Усмановым», – отмечает Карибжанов. Усманов давал миллиард долларов, а визоровцы просили полтора. Но начались проблемы в Узбекистане, потом в Кыргызстане, затем случился кризис, и привлекательность этого бизнеса стала не такой, как раньше. По итогам первого квартала 2013 года совокупная доля UCG на казахстанском рынке составила 20%. По объему производства цементная группа остается лидером в Центрально-Азиатском регионе.

Экзотичная, но понятная Азия

Куда более успешными были вложения Visor в сотовых операторов. «В 2005–2006 годах мы столкнулись с тем, что активы в Казахстане стали слишком переоценены. Это была самая натуральная пирамида. Мы решили покупать более дешевые активы в Узбекистане, Кыргызстане, Непале и других странах», – говорит предприниматель.

В то время, по его словам, в телекоме основная игра была это мобильная связь. «Сотовая связь – это как добыча нефти, а лицензия – это как нефтяная скважина. Спектр частот ограничен, поэтому это из тех инвестиций, которые не могут быть неудачными», – поясняет Айдан Карибжанов.  У него самого был опыт в телекоме еще в период работы в ККБ. Visor также вошел в двух операторов в Кыргызстане – BiTel и Sky Mobile. Но самыми интересными, безусловно, являются инвестиции в экзотичных Непале и Камбодже.

Зачем казахам Непал? Примерно так в 2006 году спрашивали непальские журналисты Дамира Карасаева, СЕО первого непальского частного сотового оператора Spice Nepal. На наш вопрос, как вообще непальские активы попали в поле зрения Visor, Карибжанов опять указывает на networking. Один предприимчивый непалец, окончивший партшколу в Минске и ставший позже одним из видных бизнесменов Беларуси, стал совладельцем компании Spice Nepal, обладавшей лицензией GSM в Непале. По его словам, непалец пытался привлечь российский «Мегафон», но безуспешно. Тем временем рядом с переговорами с «Мегафоном» был один из знакомых казахстанцев, который и позвонил в Visor.

Непальца зовут Махато Упендра, и помимо разных активов в Беларуси ему с партнерами принадлежала знаменитая «Горбушка» в Мос­кве. Там же, на «Горбушке», и прошла первая казахско-непальская встреча. «Ни непалец на нас впечатления не произвел, ни мы на него. И вот он предложил нам на следующей неделе поехать в Непал, а после этого перевести $5 млн. В итоге мы все это сделали, и он в нас поверил», – вспоминает Айдан Карибжанов.

Лицензию компания, запущенная индийской и непальской компаниями, получила еще в 2000 году, но не могла начать деятельность – нужны были инвестиции. На момент начала деятельности в сентябре 2005 года расклад, по данным непальских медиа, был такой: 18% принадлежало зятю короля Гьянендры, 17% у Махато Упендры, 5% на индийской Modi Group и 60% отошло Visor.

Непальские СМИ обвиняли Spice Nepal в лоббировании через королевские родственные связи своих интересов. В частности, якобы «спайсы» мешали работе единственного конкурента национальной компании Nepal Telecom, не давая укрепиться, пока Spice Nepal не выйдет на рынок. Сам Упендра в одном из интервью отвергает связи с королевской семьей. По его словам, зять стал партнером чисто технически – когда Упендра хотел обзавестись лицензией, то она уже была выкуплена зятем. 

Карибжанов обращает внимание на то, что в те годы сотовый бизнес было развивать в определенной степени легко – производители оборудования предоставляли его в кредит. Им важно было застолбить рынок. Надо сказать, что при населении в почти 30 млн человек проникновение сотовой связи в 2005 году в этой стране было на уровне 1%.

Первую группу казахских менеджеров в составе пяти человек возглавил Дамир Карасаев, бывший президент KASE. Как вспоминает председатель совета директоров Visor Group, Карасаев был ориенталист и имел опыт в этой сфере, к моменту отправки он уже присоединился в качестве партнера. «У них не было нумерации домов, его адрес звучал примерно так – «розовый дом рядом с зоопарком», – говорит Карибжанов.

Он добавляет, что с непальскими партнерами случались конфликты. К примеру, Упендра считал, что казахи слишком много платят сотрудникам, требовал техперсонал пересадить с машин на велосипеды и вообще был уверен, что больше одного доллара в Непале платить ни за что нельзя. Но серьезные трудности случились менее чем через год после запуска. В апреле 2006 года в стране были организованы масштабные акции неповиновения, в результате король уже в июле того же года был лишен права накладывать вето на законы от парламента. Spice Nepal сразу ощутил новые веяния. Поэтому летом доля зятя короля была выкуплена другими акционерами и председателем совета директоров оператора вместо него стал Айдан Карибжанов.

После того как бизнес был отлажен, любителя восточной экзотики Карасаева отправили в Камбоджу, где через связи непальца Упендры Visor вошел в сотового оператора Applifone. В 2008 году TeliaSonera купила у визоровцев 51% контроля в Applifone и 40,8% в Spice Nepal за $484 млн. На момент покупки Visor контролировал 80% Spice Nepal, остальные 20% были у Упендры. Но если в Непале проект пошел очень успешно, то в Камбодже того же эффекта достичь не удалось – на запуске в октябре 2007 года Applifone был уже четвертым по счету оператором и вышел на долю рынка только в 3%. 

В 2010 году TeliaSonera доплатила за увеличение доли в Spice Nepal, который уже стал Ncell, $160 млн и довела свою долю до 60,4%, а камбоджийский оператор был продан местному конкуренту. В 2012 году TeliaSonera договорилась об увеличении своей доли еще на 20% в Ncell. К этому времени оператор контролировал 49% рынка с 8,6 млн абонентов.

Кстати, Дамира Карасаева из Камбоджи так и не отозвали. Visor запустил там банк, который входит в топ-десятку банков страны и представляет собой классический банк, привлекающий депозиты камбоджийцев и выдающий кредиты камбоджийскому бизнесу.

Кайрат Нуртас и стоимость активов

Азиатские инвестиции Visor, на наш взгляд, представляют огромный интерес для казахстанских предпринимателей. «В таких странах, как Камбоджа и Непал, там все понятно, там можно найти много местных аналогий с Казахстаном», – рассуждает Айдан Карибжанов. По его мнению, многие казахстанские бизнесмены смотрят только на Россию или дальше на Запад, хотя такие огромные рынки, как Китай и Индия, под боком.

Visor сам думает о том, как дальше развиваться – остаться в Азии или переместиться в Лондон? Судя по всему, большие перспективы визоровцы видят именно в Казахстане. «Все понимают, что мы живем в транзитном периоде. Сколько он продлится, никто не знает. А вопрос стоимости активов это вопрос больше эмоциональный», – отмечает предприниматель, указывая, что скандалы по типу сорванного концерта Кайрата Нуртаса могут очень негативно восприниматься многими с точки зрения оценки будущих перспектив. Это будет приводить к тому, что стоимость многих интересных активов может стать очень привлекательной.

Возвращайтесь к нам через 4 недели, к публикации готовится материал «Pana: осознанное онлайн-бронирование »

: Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Forbes Video

Еркин Татишев: про победу в конкурсе, январские события, образование и проблемы бизнеса

Смотреть на Youtube

Данияр Алшинов: путь в мировое кино

Смотреть на Youtube

Казахстан в кольце друзей или врагов?

Смотреть на Youtube

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить