К кино подходят, как к производству колбасы

7277

Ермек Турсунов, сценарист и режиссер (самый известный проект - фильм "Келин"), считает, что нашей киноиндустрии не хватает не только профессионализма, а вообще понимания того, что такое кино как искусство и какие процессы в нем происходят

Фото: Андрей Лунин

— Ермек, каков был бюджет «Келин»?

— Около миллиона долларов. Американская компания Helix Company выкупила права на продажу картины по всему миру. Кроме того, была неплохая выручка на продажах DVD – этим занимались другие фирмы, «Меломан» в частности. Информацией о сборах я не владею.

— Над чем вы сейчас работаете?

— Через месяц я закончу фильм по мотивам повести Хемингуэя «Старик и море». Он называется «Шал». Заказчик – «Казахфильм». Бюджет – около полутора миллионов долларов.

— Поделитесь механизмами получения денег.

— Я пишу сценарий, иду на «Казахфильм» и говорю: «Ребята, почитайте, вам это интересно?». Если да – они запускают проект. Если нет – ищу другие двери. С частными компаниями нужно договариваться по-другому. Если человек настолько уверен, что идея окупится, он может пойти в банк и взять кредит, заложить свое имущество. Были такие примеры. Конечно, это рискованно: надо понимать, что если ты снимешь картину, то прокатывать ее, скорее всего, будешь только в Казахстане и, если повезет, в России. Может, еще где…

Но в России свои правила рынка. В России основной заказчик – телевидение. Это уже другой формат, в основном сериальный. И потом, если ты заходишь на территорию чужого рынка, ты должен твердо знать, что твой товар по качеству на порядок выше того, что делают россияне у себя. А с этим как раз серьезные проблемы. Я считаю, что большинство картин, производимых в Казахстане, – продукт низкого качества.

Как работают наши? Я о молодых. Насмотрелись, например, Гая Ричи или Тарантино – «О, здорово! Мы так же сделаем». Потом смотришь фильм: эту сцену отсюда украли, эту – отсюда. Только они не понимают, что у Гая Ричи в данную сцену, может быть, вложено сто тысяч долларов. А наши пытаются сделать то же самое за две тысячи. Какой тут может быть результат? И главное – наши не создают, а пытаются подражать, а это плохой путь.

— Дело только в деньгах?

— Нет, конечно! Главное – школа. С этим у нас тоже не все так просто. У меня есть определенные сомнения относительно жургеневского образования…

Когда я учился, мы по кадрам разбирали фильмы. Причем разбор вел, например, Мотыль. Или Мережко, или Фрид… Как это делалось? Смотрим группой «Однажды в Америке». Пять минут посмотрели, остановили. Начинаем анализировать: как стоит свет? как выстроена мизансцена? как работает актер? как вообще выстроен кадр? Сейчас молодежь учат по-другому. Их учат искусству. А надо учить ремеслу. Если есть в человеке искорка – искусство само проснется.

— Как бы вы охарактеризовали бизнес-процессы в казахстанском кино?

— Насколько я могу судить, кино как бизнес в Казахстане находится в зачаточном состоянии. Владельцы кинотеатров не сильно заинтересованы в местном товаре. Голливудская продукция вытеснила всех и вся и диктует свои условия. Казахстанский фильм сложно продать и на местное телевидение, поскольку их бюджеты не позволяют покупать картины. Я никого не обвиняю, просто такова ситуация в реале.

К съемкам фильмов подходят, как к открытию мясокомбината. Но с комбинатом все понятно: с этой стороны засунул барана, с той стороны вылезла колбаса. В ситуации с кино многих ждет большое разочарование. Деньги вложили, а отдачи нет. Ведь это специфический бизнес, где работают другие правила. Часто случается, к новоявленным продюсерам приходят разного рода создатели с горящими глазами: «У меня есть идея, давай вложим деньги и через год получим пятикратную прибыль». Некоторые в бизнес-план вносят дополнительную приятную строчку: «Получить в 2014 году “Оскара”». И случается, бизнесмены рискуют деньгами, не до конца понимая, во что они ввязываются.

У меня вообще сложилось впечатление, что сейчас кино может снять любой человек с нереализованными амбициями. Нет ничего проще: прочитал лекции Митты, пошел в магазин, купил камеру, собрал кентов и снял свой фильм. Потом развесил афиши, заплатил за постеры и встал в созидательную позу. Ничего сложного…

— На чей опыт нам следует равняться?

— Я бы назвал Францию. Французы стараются регулировать баланс между количеством своих и зарубежных картин. Американцы и другие крупные производители платят налоги за прокат, чтобы на эти деньги французские кинематографисты могли снимать свое кино.

Еще во Франции – да и в некоторых других странах – существует разграничение форматов. Есть кинотеатры для арт-хаусных картин, для боевиков и ужасов, анимационные, эротика, порно, для эстетствующей публики. Нам до этого еще далеко.

— Если кино такой рискованный бизнес, почему все так туда рвутся?

— Так ведь красиво же! Хочется, понимаете? (Смеется.) Мало кто знает, что на кухне творится, и ни у кого нет желания в степи в мороз торчать месяцами с волками на съемках. Видят только блестящую обертку: красные дорожки, торжественный зал, столы, звон бокалов, смокинги… Вот что мы действительно научились красиво делать, так это расстилать красные дорожки!

Возвращайтесь к нам через 4 недели, к публикации готовится материал «Pana: осознанное онлайн-бронирование »

: Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Forbes Video

Главы крупнейших частных школ Казахстана о том, растет ли качество среднего образования в стране

Смотреть на Youtube

Газиз Абишев: бунт Пригожина, будущее России и Казахстана

Смотреть на Youtube

Историк Радик Темиргалиев о том, когда казахи стали казахами

Смотреть на Youtube

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить