Первый призыв

11235

Как самый молодой аким страны пытается диверсифицировать нефтегазовый регион

Алтай Кульгинов — аким ЗКО
Фото: Александр Куприенко
Алтай Кульгинов — аким ЗКО

Западно-Казахстанская область в этом году впервые попала в топ-5 рейтинга конкурентоспособности регионов, расположившись на четвертой позиции после традиционных лидеров – двух столиц и Атырауской области. И это, несмотря на то что основу экономики ЗКО составляют упавшие в цене углеводороды (именно здесь находится крупнейшее газовое месторождение страны Карачаганак и работает одна из крупнейших частных нефтяных компаний «Жаикмунай»). В 2016 году ВРП области вырос на 2,3% при страновом росте в 1%.

ЗКО второй год возглавляет самый молодой региональный аким – 39-летний Алтай Кульгинов, из того самого первого «болашаковского призыва», отправленного в регионы после известного спича президента страны (тогда он сказал, что заграничную учебу надо отрабатывать «в поле», привлекая инвесторов, и после этого в областных акиматах появились должности заместителей акимов по инвестициям). О том, каково было правоведу с тремя дипломами (Казахско-Турецкий университет им. Яссави, Академия госуправления при Президенте РК и Абердинский университет) переключаться на канализацию и дороги, как регион переживает падение нефтяных цен и за счет чего собирается развиваться в «новой реальности», аким ЗКО рассказал в интервью Forbes Kazakhstan.

– Почему вы, не уроженец ЗКО, работавший до этого в центральных госорганах в Астане, оказались именно в Уральске? Или это было предложение, от которого нельзя было отказаться?

– Я сразу сказал, что согласен на любой регион. Руководство, видимо, учло, что я, работая гос­инспектором в администрации президента, курировал именно Западно-Казахстанскую область. Ровно через неделю после выступления президента, 8 февраля 2012 года, уже был в Уральске. Знаете, мне даже адаптироваться особо не пришлось – за два года работы в АП познакомился со всеми – бизнесменами, директорами заводов, руководителями госорганов.

Став заместителем акима области по индустриально-инновационному развитию и инвестициям, фактически продолжил знакомую работу. На другом, конечно, уровне: одно дело – контролировать выполнение поручений президента, другое – самому организовывать процесс. Тогда шла первая пятилетка ГПФИИР, и мою задачу облегчило то, что в 2012 году уже появились конкретные инструменты – «Дорожная карта бизнеса», субсидирование процентной ставки. Ну и экономика росла, помните же нефть по $120 за баррель. Правда, когда мы говорили бизнесменам, что вот есть субсидирование и половину из банковских 14% заплатит государство, они поначалу не верили, считали, что это только для «ближнего круга». Мы состыковывали их с профильными министерствами, объясняли, как правильно готовить документацию для конкурсов. Затем, когда один проект пошел, второй, третий – очередь выстроилась. К примеру, «Стеколосервис», который теперь работает на экспорт и готовится выпускать с компаниями из Финляндии деревянные стеклопакеты и мебель, начинался тогда как МСБ, где отец и двое сыновей работали стеклорезами. Сейчас это лучшее предприятие по выпуску стеклопакетов во всем западном регионе.

– Но через год вы стали акимом города, а это уже совсем другая работа.

– Тут уже трудней пришлось, конечно. Потому что город – это огромное сложное хозяйство. Не успел прийти – уже очередь в приемной. Были и скептики – что не хозяйственник и не местный. В общем, о том позитиве, который был на должности замакима, только мечтать приходилось (смеется).

– Уральская пресса тогда много писала про суд, который постановил, что вы должны лично выплатить 5 млн тенге рекламной компании за то, что прежний аким снес их билборды. Заплатили?

– Нет, мы выиграли в суде следующей инстанции. Но вопрос с бизнесменами решили мирно, путем медиации. В целом концепция предыдущего акима была правильной, хотя некоторые несогласованные действия тоже были. Мы с бизнесменами пришли к пониманию, что все эти фанерные громоздкие объекты не соответствуют ни архитектурному облику города, ни современным требованиям. Все, кто работал в этом бизнесе до сноса, снова получили землю – и не на год, как раньше, а сразу на пять лет. Но в обмен надо было вложиться и поставить нормальные ситиборды стандартных размеров и с освещением. Лучшие могли рассчитывать на дополнительные участки. Все согласились.

Сложнее оказалось с уборкой мусора. Город в нем просто утопал. Оказалось, что в свое время коммунальное предприятие передали частнику, местному уроженцу, ставшему гражданином Германии. А он ни копейки не вложил. Хотел, видимо, сначала заработать на тарифе. Но, извините, сначала надо показать работу, а потом уже требовать за нее деньги. Мы это ему объяснили, он стал говорить красивые слова про европейские стандарты. Меня же интересовало, когда он здесь, возле детских садов и школ, антисанитарию ликвидирует. В общем пришлось возвращать предприятие в коммунальную собственность, восстанавливать, ставить на ноги, обновлять технику. В прошлом году акимат города выставил его на приватизацию. Взяла уральская компания, сейчас вроде все нормально.

– В СМИ была информация, что перерабатывать мусор в ЗКО будут финны.

– О, это целая история… Где ТБО (твердые бытовые отходы. – Прим. ред.), там полигон, то есть место их захоронения. В 2012 году, когда я был замакима, ко мне ходил человек, который жаловался во все СМИ, что акимат не дает ему работать, не дает полигон в аренду. Руководство поручило мне разобраться. Акиму города было рекомендовано пойти ему навстречу. Но в итоге он так и не сумел ничего там сделать и вернул полигон. Это стало уроком – не надо идти на поводу у того, кто больше всех шумит. Я к тому моменту уже стал акимом города. Объявили конкурс на передачу в управление, откликнулась только одна компания, то есть выбора не было. Концепцию нам презентовали красивую, но в итоге там только пластиковые бутылки собирали и продавали, остальной мусор сжигался, как раньше. Жалобы продолжали идти, появились вопросы со стороны контрольно-надзорных органов. Компания ведь брала на себя определенные обязательства по инвестициям, наладке сортировки и переработки. Ничего этого сделано не было, и суд отменил доверительное управление.

Фото: Александр Куприенко

Нам стало ясно: не найдем мы в Уральске нормального переработчика, нет такого опыта. И мы обратились к финнам. Есть такой человек, Мухтар Манкеев, он учился на МВА в Финляндии и пригласил к нам финский бизнес (33-летний Манкеев – уроженец ЗКО, выпускник Западно-Казахстанского аграрно-технического университета и Университета Оулу, председатель совета движения «Казахстан-2050», директор Finnish Business Hub. – Прим. ред.). На площадке Expo мы встретились с президентом Финляндии после его беседы с нашим президентом. Теперь у нас с финнами рассматривается три проекта – по «Стеклосервису», о котором я рассказывал (работники уже отучились в Финляндии, производство будет запущено в конце года), по 3D-проектированию и по полигону ТБО. Переговоры по ТБО мы начали еще два года назад. Решили, что будем добывать биогаз. Их компания Dora Nova в Финляндии уже покупает мусор у соседей – своего не хватает. Договорились об инвестициях 50 на 50, то есть половина из бюджета области, половина – их, частные. Первоначальные расходы на изыскательные работы составили примерно 200 тыс. евро. Но мы не нашли законных оснований для выделения на это бюджетных средств и просто уговорили их взять этот этап на себя – с условием активной помощи в дальнейшем. Оказалось, что правильно сделали, не потратив бюджетные средства. Финские специалисты работали четыре месяца и выяснили, что коммерчески интересных запасов биогаза у нас нет – из-за неправильного хранения ТБО газ улетучился и сгорел, надо было его укладывать, соблюдая соответствущие технологии. То есть, понимаете, мы даже мусор хранить правильно не умели, не то что перерабатывать!

– И они после этого не ушли? Почему?

– Не ушли. Более того, даже не требуется бюджетных денег – мы планируем передать все в доверительное управление. Только это будет не добыча биогаза, а сортировка и переработка. Это не так выгодно, конечно, но им Уральск интересен как стартовая площадка для выхода на другие регионы страны. Мы надеемся, что на этот раз выйдет толк, потому что убедились, что финны – люди дела.

Вообще, если честно, после результатов изыскательских работ они потеряли интерес к проекту. Я им обещал всяческую поддержку как аким города, а они говорили: «Мы не знаем, где будет мистер Кульгинов завтра». Но в марте 2016 года меня назначили акимом области, и они передумали. Финны говорят, что у нас многое зависит от персоналий: «Мы с вами все разработаем, потом придет другой аким, у которого будут другие приоритеты». И это тоже было для меня месседжем – инвестиции идут туда, где понятно и транспарентно. Мы были достаточно открыты, дали возможность полностью изучить вопрос и принять решение. Они его приняли.

– В ЗКО работает один из трех крупнейших в стране нефтегазовых консорциумов – «Карачаганак Петролеум». И если присутствие «Шеврона» в Атырау видно невооруженным глазом – город совершенно преобразился по сравнению с советским периодом, то в облике Уральска наличие «больших нефтегазовых денег» значительно менее заметно.

– Начнем с того, что Тенгиз и Карачаганак – это разные по объему запасов и инвестиций месторождения. Тенгиз – это глобальный масштаб, Карачаганак – большое месторождение в масштабах Казахстана, здесь добывается 45% газа страны. По ОСРП (отдельное соглашение о разделе продукции) КПО ежегодно выделяет на социально-инфраструктурное развитие региона $20 млн. В последние три года – сверх этого ежегодно по $10 млн на Аксай (моногород возле месторождения. – Прим. ред.). На эти деньги с момента подписания соглашения строились школы, больницы, детские сады. Карачаганак здорово помог в 2014-м, когда цена нефти упала и все бюджеты были секвестированы. В Уральске же работа кипела, ничто не останавливалось – инженерные коммуникации ремонтировались (это надо было сделать до ремонта дорог), социальные объекты строились. В этом году мы львиную долю отправляем на дороги, так как большие социальные объекты уже построены, и здесь нам очень помогают государственные программы «Нурлы жол», «Нурлы жер», трансферты. А с дорогами проблемы огромные, лишь 26% областных и районных находятся в удовлетворительном состоянии, это худший показатель в стране. Следует отметить, что по дорогам ЗКО есть отдельное поручение президента по финансированию. В прошлом году мы потратили 23 млрд тенге – сделали 290 км, в этом году на 36,5 млрд тенге сделаем еще 500 км.

Я еще в 2010-м, объезжая районы, обнаружил проблему дорог в регионе. Направлялись в самый ближайший Теректинский район, райцентр – в 45 км от Уральска. Спрашиваю, когда будем в райцентре, говорят: это уже он. Даже подумать не мог, что есть райцентры, где вообще нет асфальта! В прошлом году мы начали класть там асфальт. Что уж говорить про дальний Бокейординский район, где и в советское время дороги не строили.

Пять лет назад к шести из 12 районов не было асфальтированных дорог из областного центра. Сейчас таких осталось два с половиной – это самые дальние Бокейординский (600 км от Уральска) и Жаныбекский (500 км), а также половина Казталовского (мы уже дотянули дорогу до поселка Жалпактал, до райцентра осталось примерно 60 км).

– Три года назад и в самом Уральске дороги выглядели не лучшим образом.

– В областном центре из 588 км дорог асфальтированы только 51%, но половина из них требуют капитального ремонта. Население растет – в начале 2000-х в Уральске жило 220 тыс. человек, сейчас – порядка 300 тыс., появляются новые микрорайоны. В 2010-м на дороги областного центра было выделено всего 595 млн тенге, в 2014-м – 5 млрд. Большая часть из них – как раз благодаря выплатам КПО на социальную инфраструктуру. Три года ушло на то, чтобы сделать хотя бы основные улицы и дорогу в аэропорт, отремонтировали два моста. Третий тоже собирались, однако оказалось, что ремонту он не подлежит, надо строить заново.

Фото: Александр Куприенко

Дорога в сторону Саратова была в худшем состоянии. Ее протяженность до границы РФ составляет 104 км. В этом году сделаем 86 км, в следующем – еще 18 км. Эта республиканская дорога ремонтируется по президентской программе «Нурлы жол». В сторону Аксая тоже в прошлом году начали делать дорогу: это уже КПО нам $10 млн выделил – сверх тех $20 млн. Работы были начаты в 2015-м, но потом из-за отсутствия средств остановились. Пришлось убеждать акционеров – руководство «Шелл», «Эни», «Шеврона», «ЛУКОЙЛа», ссылаться на международные стандарты техники безопасности (в Аксае расположен основной офис КПО. – Прим. ред.).

Второй большой вопрос – качество питьевой воды. Обеспеченность населенных пунктов централизованной питьевой водой составляет 36%, третий результат с хвоста. Правительство нас поддержало, депутаты подключились, в итоге на два года из республиканского бюджета нам выделено 11 млрд тенге. На эти деньги будет построено 1050 км водопровода в 55 населенных пунктах.

Расскажу, как эти проекты влияют на экономику региона. У нас есть два завода по выпуску полиэтиленовых труб – оба загружены на 100%, приходится даже закупать часть труб в Актобе. Нужны железобетонные сооружения, разные емкости. Их производят «Стройкомбинат», МЖБК и другие. Загрузка там сейчас 150%, работают в двухсменном режиме теперь. Нужны емкости для воды – их выпускает Уральский механический завод. Кирпичный завод не справляется с заказами, так как работает еще и на строительство доступного жилья. Это решает проблему занятости – поставлена задача принимать на работу в первую очередь жителей тех населенных пунктов, где идут работы.

– Так вот каким образом вы стали в прошлом году лидером среди регионов по созданию новых рабочих мест…

– Основная задача, которую поставил президент, – создание рабочих мест с помощью госпрограмм. Только в сельских населенных пунктах мы капитально отремонтировали свыше 200 социальных объектов. Это отдаленные сельские медпункты, школы, объекты культуры. В целом создано 17 тыс. рабочих мест, не считая частного сектора, из них 12 тыс. новых, 6 тыс. – постоянных.

МСБ тоже растет. В ВРП – около 40%, это неплохо, но недостаточно, президентом поставлена задача довести эту долю до 50%. Мы – транзитный регион, граничим с пятью регионами РФ, это тоже открывает возможности. Нужны дополнительные транспортно-логистические центры, СТО, гостиницы, склады, овощехранилища, потому что объем оптовой торговли растет.

– А что происходит с основной вашей промышленностью – неф­тегазовой? Какие там перспективы, с учетом того что падение цен, скорее всего, надолго, а может, навсегда?

– В структуре ВРП 51% занимает промышленность, а в структуре промышленности 88% – нефтегазовый сектор. По итогам полугодия добыча нефти и газа выросла. Однако нам также важно использование добываемых природных ресурсов.

В прошлом году «Конденсат» построил большой перерабатывающий завод, вложив в него 45 млрд тенге. Если в этом году завод выйдет на плановые показатели, то мы полностью закроем потребности региона по бензину, перестанем импортировать. Завод уже выпускает бензин марки К-5, это аналог Евро 5. Население заправляется, отзывы хорошие. Сейчас идут переговоры с КПО, чтобы загрузить завод сырьем – вопрос в цене.

В прошлом году на полную мощность вышел первый пусковой комплекс газотурбинной электростанции на 100 МВт. Благодаря этому наша область стала энергонезависимой и даже появилась возможность экспортировать часть производимой электроэнергии в другие регионы и за рубеж.

– Карачаганакский газ так и будет перерабатываться в России?

– Добыча на Карачаганаке идет по плану. Готовится второй этап расширения, после чего она еще вырастет. Сейчас идет feasibility, готовятся расчеты, технико-эко­номическое обоснование и т. д. Поскольку Оренбургский НПЗ скоро не сможет перерабатывать все, то в перспективе новый газоперерабатывающий завод очень актуален. Сейчас Министерство энергетики работает над этим воп­росом. Мы в свою очередь работаем над тем, чтобы действующие заводы были максимально задействованы на всех этапах. Вместе с машиностроителями провели анализ линейки заказов – что мы можем производить уже сейчас, что – при условии модернизации, а во что лучше совсем не лезть. Фланцы, фитинги, решетчатый настил и другое оборудование попроще на Карачаганаке уже давно местное – поставляют ЗКМК (Западно-Казахстанская машиностроительная компания нефтяного оборудования), «Зенит», «Гидроприбор», «Уральскагромаш». Но нужна модернизация, иначе в конкурсах наши проиграют по срокам и цене. По государственному «Зениту», например, работаем над этим с Минобороны.

– На днях министр национальной экономики посоветовал ЗКО и еще четырем регионам, где в этом году наблюдается снижение инвестиций без учета средств республиканского бюджета (в остальных 11 они выросли), делать упор на улучшение внутрирегиональных условий для их привлечения. Согласны с критикой?

– Пока по итогам полугодия инвестиции в основной капитал снизились. Причина в том, что раз в три года Карачаганак делает планово-предупредительный ремонт, в этот раз он пришелся на прошлый год. За счет тех инвестиций сегодня выросла добыча природного газа, нефти и конденсата – на 16%.

Несмотря на это, до конца года планируем по инвестициям достичь результатов прошлого года. Что уже радует – по полугодию инвестиции в промышленность, без учета горнодобывающего сектора, выросли более чем на четверть, в сельское хозяйство – в 3,2 раза. Так что сокращений нет.

Безусловно, большие вливания были сделаны КПО и «Жаикмунаем». И ежегодно таких инвестиций быть, разумеется, не может. Поэтому необходима диверсификация экономики, а для этого нужно активно привлекать инвестиции в другие отрасли с большим потенциалом.

Так, в этом году по Карте индустриализации будет реализовано 11 проектов на 15 млрд тенге, три из них – с иностранным капиталом. В прошлом году с делегацией бизнесменов ездили в Иран. Первый проект из пакета совместных договоренностей по нефтехимии уже реализуется. Наш бизнесмен и иранцы создали в Уральске СП по производству химреагентов, которые Казахстан всегда импортировал. Уральский трансформаторный завод – СП холдинга «Алагеум» с турецким инвестором – в этом году расширяет производство трансформаторов в 2 раза – до 6 тыс. единиц, 95% из которых экспортируется. Начат выпуск электротехнического оборудования под швейцарским брендом ABB, первая продукция уже поставляется на внутренний рынок с перспективой выхода на экспорт.

По сельскому хозяйству у нас огромный потенциал. В прошлом году по зерновым выросли в 3,2 раза. В этом году ожидается урожай не хуже. Поголовье скота ежегодно растет. Кстати, вот еще один иранский проект – сегодня в пять утра мы отправили туда самолетом первую экспортную партию бараньих туш от компании «БатысМаркаЛамб». Охлажденное мясо, халяль, каждая туша завернута в марлю, на ней печать муллы и ветеринара. Все – по их санитарным требованиям и стандартам. Они сами приезжали, все посмотрели, в том числе на современное оборудование стоимостью более 1 млн евро. Заключили экспортный договор на 1,5 тыс. тонн. В этом году вводится птицефабрика «Жайык Агро» на 6 тыс. тонн, которая сможет полностью обеспечить потребность региона.

В итоге для диверсификации экономики региона мы определили для себя ключевые точки роста – машиностроение, обрабатывающую промышленность, АПК и производство строительных материалов. 

Возвращайтесь к нам через 4 недели, к публикации готовится материал «Pana: осознанное онлайн-бронирование »

: Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Forbes Video

Түркияның IT-нарығын бағындырған қазақ кәсіпкері

Смотреть на Youtube

Марат Баккулов: бизнес, который невозможно отобрать

Смотреть на Youtube

Как заработать на козах

Смотреть на Youtube

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить