Разрыв шаблона в венчурном финансировании (снова!)

6422

На протяжении последних 10 лет венчурный фонд Andreessen Horowitz инвестировал в целую плеяду стартапов-блокбастеров (Facebook, Instagram, Twitter, Airbnb, Lyft, Skype, Slack) и одновременно нажил себе армию врагов в Кремниевой долине. Чтобы сохранить свое преимущество, основатели решились на необычный шаг: их фирма отказывается от статуса венчурного фонда и делает ставку на рискованную игру по-крупному

Фото: Итан Пайнс для Forbes

Едва отшумел финансовый кризис 2009-го, как Марк Андриссен и Бен Хоровиц задумались над стратегией покорения Кремниевой долины. Они основали венчурный фонд и стали презентовать его потенциальным партнерам как инструмент для обнаружения «мегаломаньяков» мира стартапов: амбициозных, самоуверенных, сфокусированных на цели – тех, кто по примеру Стива Джобса собирается при помощи технологий «оставить след во Вселенной». Это кредо помогло Andreessen Horowitz инвестировать в Facebook и Twitter и собрать многомиллиардные активы.

Но времена изменились. Андриссен, вошедший в историю компьютерных технологий благодаря изобретению браузера Netscape и громкому IPO, хорошо понимает, что формулировки десятилетней давности сегодня уже не звучат. Его новый заход: «XXI век – время задир». Эту фразу он произносит в начале своего первого развернутого интервью Forbes за два года. В эпоху гиперскоростей, социальных сетей и переизбытка информации именно «задиры», по его выражению, бросят вызов сложившемуся порядку и сумеют вывести свои компании на миллиардные обороты. В наше время основателями стартапов движет не столько стремление утвердить себя, сколько гнев или по крайней мере желание во что бы то ни стало высказать свою точку зрения. Если сфокусированность на себе и задиристость представляются вам не слишком приятными качествами, то учтите, что 47-летний Андриссен – превосходная иллюстрация и того и другого. Это человек, который устраивает целые шоу из подписания сделок и не стесняется нелестно отзываться о конкурентах на страницах своего блога. Человек, который нанимает целую армию скаутов, чтобы те искали новые стартапы, еще не успевшие прославиться. В Кремниевой долине он один из немногих, кто играет только по своим правилам. И у него это отлично получается: за последнее десятилетие Andreessen Horowitz вошел в верхний эшелон венчурного финансирования и, согласно отчетам, принес своим инвесторам $10 млрд прибыли. В следующем году ожидается IPO как минимум пяти единорогов, в которые инвестировал фонд: Airbnb, Lyft, PagerDuty, Pinterest и Slack. «Способ выделиться в нашей отрасли? Стать номером один!» – говорит Андриссен. С его двухметровым ростом и гладковыбритой головой, из-за которой жена, филантроп Лора Аррилага-­Андриссен, нежно называет его «яйцеголовый», он выделяется всегда и везде.

Но стать номером один проще, чем им оставаться. Каждый новый скандал вокруг Facebook подрывает веру в новые технологии (Андриссен, инвестировавший в социальную сеть на раннем этапе, до сих пор входит в ее совет директоров). Чем больше разговоров о том, как соцсети способствуют наихудшим проявлениям человеческой природы, тем сложнее Андриссену и его фонду проповедовать технологический прогресс. В конференц-залах на Сэнд-Хилл-роуд только и разговоров, что о том, какая ожесточенная борьба разворачивается за право поучаствовать в успехе будущих Instagram, Twitter или Skype. Сегодня в венчурном финансировании рекордное количество игроков с миллиардными активами, не говоря о том, что на фоне новоприбывшего SoftBank с его $100 млрд все остальные фонды, включая Andreessen Horowitz, имеют бледный вид. А если вы, как фирма, взяли на себя смелость утверждать, что вам известно решение большинства проблем отрасли, то все конкуренты только и ждут вашего поражения.

Андриссену и Хоровицу, занимающим 55-ю и 73-ю строчки в «Списке Мидаса» этого года, еще долго придется играть роль главных задир. Они только что завершили раунд по сбору средств для $2-миллиардного фонда, о котором скоро будет объявлено официально (и тогда общая сумма под их управлением составит почти $10 млрд). Они будут инвестировать еще больше в свои портфельные компании и тех единорогов, которых упустили в первых раундах. Но это еще не все: они рассказали Forbes, что намерены отказаться от статуса венчурного фонда и перерегистрировать свою фирму, всех 150 сотрудников, в финансовых консультантов.

Почему? Венчурные фонды могут инвестировать исключительно в новые акции частных компаний и поэтому не подвергаются тому регулированию, которое действует для биржевых инвесторов на Уолл-стрит. Это положение дел устраивало всех, пока на рынке не появились криптовалюты и уровень риска не вырос настолько, что Комиссия по ценным бумагам заговорила о необходимости дополнительного регулирования. Отказавшись от статуса венчурного фонда, Andreessen Horowitz сможет делать более рискованные ставки: если фирма решит вложить $1 млрд в криптовалюты и токены, или купить неограниченные акции публичных компаний, или выкупить долю у других инвесторов, то для нее не будет никаких препятствий. Если Andreessen Horowitz получит такую свободу действий, то вполне возможно, что ее конкуренты снова начнут ощущать себя безнадежно отставшими. «Ну а для чего еще нужны перья? Чтобы их ерошить, – усмехается Андриссен. – Выделиться из толпы можно, только если отличаешься от других».

Andreessen Horowitz с самого начала создавался по своим правилам: «Мы хотели сделать такой венчурный фонд, с которым нам самим было бы приятно работать, если бы у нас был стартап», – поясняет Хоровиц. Андриссен, который благодаря успеху Netscape появился на обложке Time в возрасте 24 лет, в славе не нуждался. И нельзя сказать, чтобы кто-то из партнеров нуждался в деньгах. Андриссен и Хоровиц были коллегами в Netscape, а потом вместе основали компанию под названием Opsware, где второй был генеральным директором, до того как ее в 2007-м купил HP за $1,7 млрд. После этого партнеры решили стать ангелами и через пару лет основали свой фонд, быстро нажив репутацию бунтарей, по крайней мере по стандартам инвесторов с Сэнд-Хилл-роуд. Андриссен с самого начала занялся популяризацией культуры стартапов. Он завел блог на сайте Pmarca, а потом перешел в Twitter, где его 140-символьные микросочинения на разные темы, от экономической теории до нейтралитета в Сети, собирали большую аудиторию. Говорят, что это он изобрел термин «Твиттер-шторм». А Хоровиц известен тем, что в своих выступлениях цитирует рэперов и громко заявляет о преданности не отличающейся стабильными успехами команде NFL Oakland Raiders.

В том, что касается их венчурного фонда, Андриссен и Хоровиц решили брать пример не с лидеров своей отрасли, а с Oracle, где Ларри Эллисон выиграл не один десяток корпоративных войн благодаря агрессивному маркетингу. Партнеры с самого начала тесно общались с журналистами, закатывали вечеринки с участием звезд и во всеуслышание критиковали традиционный подход к венчурному финансированию. И хотя Andreessen Horowitz, как и другие фонды, начинали с небольших посевных инвестиций в начинающие стартапы вроде Okta (сейчас оценивается в $9 млрд) и Slack ($7 млрд), они быстро порвали с традициями и занялись скупкой высокооцененных активов вроде Twitter и Facebook. Один из их инвесторов, директор по инвестициям Принстонского университета Эндрю Голден, даже делал ставки на то, как быстро другие фонды начнут жаловаться на Andreessen Horowitz. «Бывало так, что жалобы раздавались в считаные минуты после того, как Андриссен и Хоровиц вступали в дело», – говорит он.

Используя прибыль от закрытия сделок и накопленные сбережения, партнеры реинвестировали в свой бизнес, выстроенный скорее по образцу голливудского агентства по работе с актерами, чем как традиционная венчурная фирма. Основатели годами не выплачивали себе зарплату, а гонорары генеральных партнеров были заметно ниже, чем в среднем по отрасли. Сэкономленные средства они вкладывали в «бэк-офис»: команду маркетологов, менеджеров по развитию бизнеса, финансам и управлению персоналом. Если вашему стартапу нужно организовать следующий инвестиционный раунд, то специалисты Andreessen Horowitz – это супероружие. Они помогут сделать презентацию, отрепетировать и правильно организовать встречи. Нужен заместитель технического директора? В фонде есть специальный отдел, который найдет лучшее рекрутинговое агентство, проконтролирует его эффективность и поможет выбрать лучшего кандидата.

В калифорнийском и нью-йоркском офисах Andreessen Horowitz регулярно проходят встречи стартапов с крупными инвесторами, где специалисты фонда исполняют роль высококвалифицированных свах. Они гарантируют крупным корпорациям и государственным агентствам доступ к самым современным технологиям, подбирают для презентации наиболее релевантные стартапы и сводят их друг с другом. Для GitHub – репозиторий с открытым кодом, в который фирма инвестировала в 2012-м, до продажи Microsoft за $7,5 млрд, эти брифинги оказались настолько прибыльными, что в 2015-м и 2016 годах стартап получил $20 млн дохода от сделок с новыми клиентами, полученными с помощью Andreessen Horowitz. Директор по продажам GitHub говорит, что компания даже отрядила младшего менеджера дежурить в офисах Andreessen Horowitz, чтобы не пропустить очередной брифинг. Презентации фонда помогли и стартапам, работающим с конечным потребителем. Например, сервис по доставке продуктов Instacart (фонд инвестировал в него в 2014-м, и сейчас этот единорог оценивается в $7,9 млрд) в результате брифингов вышел на крупные ретейл-сети и производителей пищевых продуктов. А на презентации в марте 10 стартапов, каждый по отдельности, получили возможность представить свои технологии департаменту инноваций Министерства обороны, который занимается поиском и финансированием новых технологий для вооруженных сил США. Днем ранее прошли встречи с Hachette Book Group.

Формула Andreessen Horowitz явно работает. Согласно нашим источникам, первый и третий флагманские фонды фирмы (на $300 млн и $900 млн) гарантируют своим инвесторам пятикратный доход. Второй фонд в $650 млн и четвертый в $1,7 млрд принесут инвесторам трехкратный доход и, судя по всему, еще будут расти. Пятый фонд объемом $1,6 млрд основан в 2016-м, и прогнозировать возврат инвестиций еще рано. Другие фирмы не стесняются перенимать у Andreessen Horowitz их идеи, хотя никто не признается в этом публично. За последние годы в венчурном финансировании появилось множество участников, не имеющих профессионального опыта инвестиций: блогеры, ведущие подкастов, финансисты и эксперты по страхованию.

Агрессивный маркетинг и демонстративное пренебрежение традициями способствовали тому, что у Andreessen Horowitz появилось немало врагов. Другие инвесторы не забыли, как фонд открыто критиковал венчурное финансирование и провозглашал себя спасителем отрасли. Практически с самого начала об Andreessen Horowitz стали говорить, что фирма переплачивает за свои сделки, и когда партнеры собирали средства на свой третий фонд в 2012-м, им пришлось обосновывать каждую строчку в своем портфеле инвестиций, чтобы убедить инвесторов в состоятельности расчетов. Любая их неудача (а они вкладывали в такие стартапы, как Clinkle, Jawbone и Fab) и ошибка (Zenefits) рассматриваются под микроскопом. Но Andreessen Horowitz считает, что не важно, как много компаний-неудачников будет в ее портфолио. Намного важнее, сколько станут успешными. Андриссен говорит, что все доходы фонда поступают от 15 компаний и именно они интересуют его в первую очередь.

Если замахиваться на самые крупные сделки, то твои промахи становятся особенно заметны: Andreessen Horowitz упустил самого заметного участника «Списка Мидаса» последних лет – Uber. В фирме об этом не рассказывают, но сразу несколько осведомленных источников говорят, что Andreessen Horowitz очень близко подобрался к покупке крупной доли, но в последний момент сделка сорвалась. Эта история до последнего времени оставалась за кадром: осенью 2011-го сооснователь Uber Трэвис Каланик объявил инвестиционный раунд B и очень хотел, чтобы его возглавил Andreessen Horowitz. Фирма, особенно Андриссен, тоже была заинтересована в сделке. К началу октября Каланик рассказывал другим фондам, что они с Андриссеном и другим партнером ударили по рукам и договорились об оценке на уровне $300 млн. Но в последний момент Andreessen Horowitz засомневались. Согласно оказавшемуся в распоряжении Forbes письму от Каланика, они хотели инвестировать, но при условии совсем другой оценки Uber – в $220 млн без учета инвестиций или опционов для сотрудников. «Они хотели нас подловить, – писал Каланик своим инвесторам. – Но мы на это не пошли, и сейчас Uber ждет новый этап развития». Каланик обратился к Menlo Ventures, которых до этого держал как запасной вариант, и принял их предложение на условиях оценки в $290 млн до заключения сделки. Хотя Andreessen Horowitz в 2013-м поддержали Lyft – конкурента Uber – и даже получили прибыль от продажи некоторых его акций, они не оставили попыток заполучить Uber. Фирма участвовала в переговорах о слиянии Lyft и Uber в 2014 году и повторных в 2016-м, согласно источникам, принимавшим участие в процессе. Если бы сделка состоялась, Andreessen Horowitz получили бы доступ к активам Uber обходным путем. В любом случае сложно игнорировать тот факт, что Uber стал той рыбой, которая сорвалась с крючка. Сегодня приложение для вызова такси оценивается в $76 млрд и готовится к выходу на IPO, в результате которого может достичь капитализации в 4 или 5 раз больше, чем у Lyft. Andreessen Horowitz отказывается комментировать любые новости о Uber.

Лидирующие позиции Andreessen Horowitz оказались под угрозой и в других сферах. Фирма слишком поздно приступила к диверсификации своего управленческого звена: еще в прошлом году 10 из 10 генеральных партнеров в «Списке Мидаса» – те, кто контролирует инвестиции и выписывает чеки, – были мужчины. Так вышло отчасти потому, что у фонда было правило: генеральным партнером может стать только тот, кто сам пробовал себя в роли основателя стартапа, и ни один из сотрудников компании не может претендовать на эту должность. В прошлом году фирма назначила трех генеральных партнеров – женщин, но некоторые из наиболее ценных сотрудников к тому времени уже ушли. Сам Андриссен тоже побывал под прицелом критики, когда за несколько месяцев до избрания Трампа в 2016-м решил пообщаться в Twitter с крайне правым троллем Майло Яннопулосом. Андриссен как бы в шутку написал в ответ на его твит, что Индии, заявившей об отказе от нового сервиса Facebook, явно не следовало добиваться независимости – мол, колонией она была более прогрессивной. Этот твит заслужил публичное осуждение со стороны Марка Цукерберга. В ответ Андриссен погрузился в цифровое молчание и удалил большую часть своих твитов. Он утверждает, что зачистил свою историю сообщений не столько из-за негативной реакции, сколько из-за «общего климата», особенно в политике и культуре, и вернется в Twitter, когда «все поутихнет», возможно в 2020-м. И Андриссен и Хоровиц в последние годы поумерили свой пыл. Первый признает, что, вопреки тому, что они утверждали, когда были «младотюрками», в те времена «венчурное финансирование не переживало глубокого кризиса», но при этом считает, что не важно, как именно фирма достигла своих лидирующих позиций. Хоровиц идет еще дальше. «Я немного жалею о том, что говорил, потому что мы обидели многих хороших бизнесменов, – признается он. – Я заходил слишком далеко». Что до рекрутинговой политики, из-за которой у фонда так долго не было генерального партнера – женщины, то он сожалеет, что столь заметная составляющая имиджа долго оставалась без внимания: «Сложно признавать свои ошибки. На эти изменения нам потребовалось слишком много времени, но мы все же это сделали».

В начале весны этого года небольшая группа менеджеров Andreessen Horowitz собралась в ярко освещенной переговорной на встречу с двумя основателями биотехнологического стартапа, который еще пока неизвестен в широких кругах, но уже привлекает внимание многих инвесторов. Необычным в этой встрече стало то, что менеджеры сами проводили презентацию для предпринимателей, рекламируя свои услуги стартапу, который намеревается работать в сфере диагностики заболеваний. Предприниматели были настроены скептически. Когда они впервые встречались с представителями Andreessen Horowitz два года назад, у фонда практически не было программ для биотехнологических компаний. Но в ходе часовой презентации они узнали, что за последние полтора года фирма привлекла в свою команду экспертов отрасли и заключила сделки с такими компаниями, как UnitedHealth и Kaiser Permanente.

Необходимость масштабирования и желание раздвигать существующие рамки привели к тому, что Andreessen Horowitz создали два новых фонда, собрав $650 млн для инвестиций в этот сектор. «У нашего бренда нет такой репутации в биотехнологиях, какой мы добились среди интернет-стартапов, – говорит Хорхе Конде, ставший генеральным партнером фонда в 2017 году. – Но мы целенаправленно работаем в этой сфере и застолбили территорию». Конде был директором по стратегии публичной компании Syros, работающей в сфере генетических технологий, и выступил сооснователем стартапа в сфере исследования генома. Такие специалисты, как он, теперь входят в число обязательных для любого крупного фонда.

Партнеры Andreessen Horowitz объединены в тематические комитеты и трижды в неделю собираются для обсуждения насущных вопросов, с которыми сталкиваются подопечные стартапы. А по понедельникам и пятницам вся фирма совместно обсуждает потенциальные инвестиции. В их числе – криптовалюты. В прошлом году Andreessen Horowitz направили $350 млн для создания фонда, финансирующего проекты в этой нестабильной отрасли. Но до последнего времени возглавляющие это направление партнеры Крис Диксон и Кэти Хаун обсуждали рабочие вопросы только лично с Хоровицем, а их фонд технически работал как самостоятельное юридическое лицо, отделенное от основной компании. Это означало, что у них был свой домен для электронной почты, свой веб-сайт и отдельные реквизиты – все из-за правовых ограничений, которые возникают при регистрации традиционных венчурных фондов.

Andreessen Horowitz инвестировали на ранней стадии в криптомаркетплейс Coinbase и включились в криптовалютную лихорадку в 2017-м. Но фирма продолжила инвестировать и после того, как цены биткоина и эфира стали падать. Комиссия по регулированию ценных бумаг США считает такие инвестиции высокорискованными и налагает ограничение на покупку подобных активов, а также на финансирование токенов и их покупку на вторичном рынке в размере более чем 20% от общего объема средств, находящихся в распоряжении венчурного фонда. Поэтому Andreessen Horowitz весной затеяли самое задиристое из всех своих предприятий. В марте фирма отказалась от всех преимуществ, которые дает ей статус венчурного фонда, и зарегистрировалась как финансовый консультант. Этот дорогостоящий и болезненный процесс потребовал привлечения менеджеров по соблюдению стандартов, проведения аудита для каждого сотрудника и запрета на публичное обсуждение входящих в портфель инвестиций или результатов деятельности фонда, даже в рамках собственного подкаста. Из положительных сторон: партнеры фонда снова смогут участвовать в проектах друг друга, например эксперт в сфере недвижимости будет работать совместно со специалистом по криптовалютам над, скажем, блокчейн-стартапом для покупки недвижимости. И все это придется очень кстати, когда фирма объявит о новом фонде растущих инвестиций – он закроется для новых инвесторов в течение пары недель, и, по мнению нашего источника, активы в размере $2 млрд поступят под управление нового партнера Дэвида Джорджа, который уже управляет $2,5 млрд, вложенными в разные проекты. По новым правилам фонд сможет выкупать акции у основателей и других инвесторов, а также продавать и покупать акции публичных компаний. Учитывая, что в прошлом году Andreessen Horowitz запустили фонд, поддерживающий афроамериканских основателей стартапов, на счету фирмы теперь четыре специализированных фонда, и это еще не предел. Именно так компания собирается выделяться на фоне других венчурных фирм в наше время, когда границы между узконаправленными посевными фондами и гигантскими всеядными венчурными фирмами размываются все сильнее. Традиционные фирмы испытывают давление как в верхней, так и в нижней частях воронки, потому что инвесторы-ангелы изобретают новые изощренные способы работы, а гиганты вроде SoftBank открывают свои венчурные фонды и сами включаются в процесс. Профессор Стэнфордского университета Илья Стребуляев, занимающийся изучением проблем отрасли, говорит: «Венчурное финансирование вошло в штопор. Стоит ожидать глубоких перемен». Некоторые из них уже происходят: многие конкуренты по примеру Andreessen Horowitz тоже стали оказывать основателям стартапов услуги, чтобы добиться более выгодных условий сделки. Также приходит понимание того, что используемая Andreessen Horowitz модель имеет свои ограничения: нужно все больше и больше средств, чтобы покрывать эти расходы. Другие проблемы можно решить – например, поработать над обратной связью сотрудников и улучшать условия труда. Амбициозным молодым директорам недостаточно высоких зарплат, если нет шанса на карьерный рост. А с учетом того что многие должности в Andreessen Horowitz занимают ветераны из их предыдущей компании Opsware, есть ощущение, что они пользуются особыми привилегиями, что негативно сказывается на общих настроениях. На этом фоне настойчивое желание фонда называть каждого сотрудника директором, будь то младший менеджер или бухгалтер, кажется почти безобидным. Но если такой подход означает невозможность получить повышение и сделать карьеру, то его нужно упразднить, как и устаревшие требования к генеральным партнерам. Что еще рискованно: даже если вы самая известная компания, вы все равно не застрахованы от серьезных изменений на уровне отрасли. Мир все лучше понимает, насколько сильно крупные технологические компании вроде Facebook и Google могут влиять на общество – от прямой интернет-трансляции с места массового убийства в Новой Зеландии до Youtube-видеороликов, объединивших нацистов из разных стран, – и насколько они еще не до конца осознали свою ответственность. На этом фоне традиционные для венчурного финансирования истории о суперприбылях и цукерберговских амбициях уже звучат совсем иначе. Андриссен, то ли специально, то ли по наивности, приводит генерального директора Facebook в качестве примера именно такого задиристого основателя, у которого хватит решимости взяться за исправление проблем. «Он только что выпустил меморандум, в котором говорит о фактической перестройке Facebook в пользу конфиденциальности данных и обмена частными сообщениями, – сказал Андриссен на выступлении в марте. – Попробуйте себе представить, чтобы так поступил классический менеджер в дорогом костюме». И хотя Андриссен утверждает, что из-за работы у него нет времени на хобби, он тем не менее цитирует любимое телешоу «Наследники», чтобы продемонстрировать, какой настрой необходим задирам: «Если ты не можешь оседлать двух слонов одновременно, то какого черта ты делаешь в цирке?».

Методология

Мы оцениваем венчурные фонды по количеству и объему закрытых сделок по продаже и инвестициям в их портфелях, с бонусными баллами за более рискованные сделки и сделки на ранних стадиях. Мы учитываем закрытие сделки только в тех случаях, когда сумма превысила $200 млн или когда в ходе частного размещения компания была оценена в $400 млн и более на протяжении последних пяти лет.

Особая благодарность за вклад в составление «Списка Мидаса»: Truebridge Capital Partners из Чапел-Хилл, Северная Каролина.

Редактор рейтинга: Алекс Конрад
Репортеры: Биз Карсон, Кэтлин Чайковски, Джиллиан Д’Онфро, Самар Марван, Кристин Столлер
Дополнительные данные: Pitchbook, Dow Jones Venture
Фото: Итан Пайнс для Forbes

Возвращайтесь к нам через 4 недели, к публикации готовится материал «Pana: осознанное онлайн-бронирование »

: Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Forbes Video

Доктор Хегай – о лекарствах, лоббистах и недостатках медицины Казахстана

Смотреть на Youtube

Куралай Нуркадилова: письмо Токаева, политические амбиции

Смотреть на Youtube

Ляззат Ибрагимова: Каждой семье - по квартире!

Смотреть на Youtube

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить