Можно уверенно сказать, что финансирование медицины начало выравниваться только с июля, после смены руководства Министерства здравоохранения. Что касается предшествующего периода, то запаздывающее реагирование на вызовы COVID-19 поставило под угрозу финансовую устойчивость медорганизаций и дезориентировало их финансово-экономическую деятельность.
Приведём лишь некоторые факты. Тарифы на лечение COVID-19 были утверждены лишь 2 апреля текущего года, то есть более двух недель спустя после введения режима ЧС. Причем эти тарифы не предусматривают капитальные расходы на формирование активов на начальном этапе для развертывания и перепрофилирования коечных мощностей. Сам тариф при этом базируется на фиксированной оплате за койко-день пребывания в больнице – то есть на самом примитивном подходе. Более продвинутые тарифы, отражающие фактические затраты медорганизации на лечение пациента (по клинико-затратным группам), только сейчас приближаются к утверждению. Единственный позитивный факт – то, что в июле тариф на лечение КВИ в стационаре был удвоен в расчёте на 1 койко-день.
Дополнительное авансирование медицинских организаций произведено не было. Более того, даже рутинное ежегодное авансирование прошло со значительной задержкой в два и даже три месяца. Проще говоря, поликлиникам и больницам не на что было купить лекарства, расходники и СИЗ, выплачивать заработные платы и т.д., не говоря уже о системной подготовке к отражению коронавирусной инфекции.
Директор бюро ВОЗ - о самой большой проблеме COVID-19. И это не повторное заражение
Каковы социальные, психологические и экономические последствия пандемии? По... →
Одной из грандиозных ошибок стала длительная приостановка плановой госпитализации. Помимо клинической составляющей (утяжеление состояния пациентов, срыв схем медикаментозной терапии), с приостановкой госпитализации и «заморозкой» соответствующих объёмов стационарной помощи стационары перестали получать финансирование по механизму клинико-затратных групп, предусматривающему оплату за пролеченный случай. В результате многие медработники были отправлены в отпуска без содержания, а у больниц образовалась внутренняя кредиторская задолженность.
Кроме того, вновь введённое требование уполномоченного органа о необходимости сдачи лабораторных исследований методом ПЦР для определения маршрута пациента требовало обеспечения финансированием. Однако ни постановление главного государственного санитарного врача (ПГГСВ), ни другие документы не определяли дополнительные источники возмещения затрат. Образно говоря, ПГГСВ жило своей жизнью, не будучи насущно поддержано финансистами, работающими в сфере здравоохранения.
В результате перечисленного отсутствие синхронизации между эпидемиологическими требованиями, организацией медпомощи и финансированием привело к перебоям в оказании помощи. Как видим, условия для надлежащей работы системы здравоохранения созданы не были.
Установлен основной источник распространения коронавируса
Группа американских ученых пришла к выводу о том, что коронавирус легче все... →
Для выравнивания ситуации требуется утвердить особый порядок финансирования медпомощи при ЧС. Порядок должен предусматривать механизмы переоценки финансовых потребностей и перераспределения ресурсов, что в свою очередь подразумевает наличие отлаженных процедур внесения изменений в планы закупа, пересмотра договоров между НАО «Фонд социального медицинского страхования» (далее – ФСМС) и поставщиками медицинских услуг, авансирования.
Помимо этого, требуется совершенствовать механизмы, условия и оперативность использования резервов ФСМС. Внятной информации об использовании резервов ФСМС в период ЧС мы до сих пор не имеем, хотя именно эти средства являются целевыми для подобных ситуаций.
Наконец, при кризисных ситуациях необходимо применение релевантных методов оплаты за медуслуги. Возможно, следует использовать даже бюджетирование по смете расходов, а оплату – по фактическим расходам. Несмотря на то что с 2012 здравоохранение движется в сторону внедрения более эффективных методов оплаты (с замедлением в последние годы), надо признать, что ЧС – на то и ЧС, чтобы в этот период жить по иным правилам, ориентированным не на эффективность и мотивацию, а на выживание системы на всех уровнях, и в первую очередь – гарантии для медработников и ресурсное обеспечение медорганизаций.
