Солнце медленно клонилось к горизонту. Море постепенно меняло свои цвета и оттенки. Волны бились о берег, но на верхней террасе не было слышно прибоя. Мы любовались прекрасными видами и вдыхали слегка солоноватый воздух.
Так (или почти так) начинается или заканчивается множество произведений. И в этот раз в моей жизни всё было, как в третьесортном детективе. Единственное, что порадовало, - так это место действия. Величественная Италия, прекрасный Сорренто, с узкими улочками, с провинциальными и, возможно, поэтому милыми итальянцами, с небольшими семейными ресторанчиками, в которых подают домашнюю пасту и пиццу. И вот неподалеку от Везувия, под шум цикад, я вел долгие разговоры по телефону о мирском и неторопливые беседы о вечном на упомянутой террасе.
И однажды вечером, плотно поужинав, а затем взяв в руку чашечку вкусно пахнущего свежесваренного кофе, я поднялся по ступенькам наверх, где меня уже ждал мой друг с рюмочкой лимончелло. Пригубив каждый свой напиток, мы стали наслаждаться закатом, как-то по особенному красивым. Днем прошел дождь, и от него над морем осталась легкая дымка, подсвечиваемая уходящим солнцем. По небу пробегали остатки облаков, видимо силясь догнать своих грозных старших братьев, которые часом раньше главенствовали в округе и раскидали после себя небольшие лужи, одну из которых сейчас тщетно пыталась осушить прутиком моя младшая дочь.
Поплотнее запахнув куртку, я оперся на перила и, не отрывая взгляда от силуэта яхты, видневшейся вдалеке, осторожно, чтобы не спугнуть очарование вечера, произнес:
- Удивительно, что жизнь состоит из борьбы, даже если мы не хотим бороться и вполне могли бы довольствоваться малым.
Мой товарищ едва заметно кивнул головой, и улыбка пробежала по его лицу, приглашая меня к беседе, а точнее к монологу.
- Сегодня я хотел бы с вашего позволения порассуждать о природе побед и поражений, - продолжил я. - Как вам известно, в своей жизни я совершенно не приемлю борьбу, тем более борьбу за деньги. И даже в спорте, в частности, в теннисе, для меня выигрыш не является самоцелью, а скорее это приятное дополнение процесса игры, финальный аккорд, так сказать.
- Возможно ли, чтобы ты любил проигрывать и уклонялся от борьбы, любимый? - услышал я голос жены и ее приближающиеся шаги.
- Нет, с этим-то все понятно, победа любима и важна, но ценность для меня имеет только победа над самим собой. И если я сегодня играл лучше, чем вчера, то, соответственно, результат матча для меня уже практически не имеет значения. Так что до последнего времени вопрос победы или поражения для меня не был актуален, пока, как вам известно, меня и моих компаньонов против нашей воли не втянули во вполне конкретную бизнес-схватку. Борьбу, от которой я бы не смог уклониться, даже путем жертвы в виде всех имеющихся у меня активов и денег. Хотя я вполне серьезно рассматривал такой вариант развития событий, и ни в коем случае не из-за страха. Я считал и продолжаю считать, что деньги не являются абсолютом и что сегодняшний день, и вот этот вечер, и мой чудо ребенок, пытающийся битых полчаса вычерпать воду из лужи то одной, то еще большей веточкой, - я кивнул на свою дочь, склонившуюся над асфальтом шагах в десяти от нас, - так вот, всё это гораздо ближе к тому, что я считаю счастьем. А деньги - не больше, чем просто финальный аккорд.
- С этим не поспоришь. И что же тебе тогда помешало поступить именно так и почему ты позволил втянуть себя в то, что тебе неприятно и даже противно? - повернувшись ко мне всем корпусом, спросил мой друг.
- То, что мои противники не остановились бы на этом. Они не способны были остановиться, их план мог бы легко носить название "Выжженная земля". И то, что они в конечном счете проиграли, было вполне предсказуемо. Ибо они, во-первых, боролись за деньги, активы, влияние; а во-вторых, они по натуре разрушители, а не созидатели.
И, соответственно, мы победили, так как боролись за свою свободу, за свою репутацию, за свое право созидать новое, за свои принципы и свою честь. И, возможно, истинная победа - это та, которая приходит прежде всего в борьбе за выживание, и только потом - за убеждения.
Например, назвать победой победу сборной Германии по футболу над сборной Аргентины я не могу. Ведь если мы уберем из этой конфигурации распухшее эго немцев и помятую ими гордыню аргентинцев, то и победы как таковой не будет. К тому же через четыре года - новый чемпионат мира...
Оборвав свой монолог, я широко и примиряющее улыбнулся, обнял жену, и мы втроем не спеша направились к ребенку, который уже всерьез собирался взяться за массивного вида ветку, сваленную сильным ветром. Ветка была втрое больше дочки, но, по всей видимости, в нас с детства заложено - чем больше, тем лучше...
Я схватил дочу и крепко-накрепко прижал ее к себе, несмотря на ее визги и размахивания руками-ногами. Солнце тем временем не просто медленно клонилось, а изо всех сил бежало за горизонт...
P.S. Все рассказанное выше есть попытка философского осмысления реальных событий, произошедших с автором за несколько недель лета 2014 года.
