Как формируется и распределяется бюджет Казахстана

Унаследовав от прежнего правительства все проблемы и всех министров, новый старый премьер РК Карим Масимов призван «искать новые подходы». И первым делом правительство утвердило Дорожную карту, нацеленную на поиск дополнительных ресурсов для социально-экономического развития. А поскольку ресурсов действительно не хватает, а они действительно нужны, не грех и нам посмотреть, что еще можно извлечь из закромов.

Попробуем разобраться с государственным бюджетом – больше $45 млрд, как никак. Включая республиканский (6833,673 млрд тенге, или порядка $37,5 млрд) и местные.

Итак, тщательно поработав с утвержденным уже соответствующим Законом о бюджете на 2014-2016, мы постарались расставить все основные статьи его доходов и расходов в порядке их величины, а, значит, и важности.

Получается такая наглядная картинка.

Государство – это нефть

Зрительный эффект соответствует содержательному: Казахстан является «Нефтестаном» не только в переносном, но и в самом прямом – арифметическом смысле. То есть наибольшая по величине доходная статья республиканского бюджета – это трансферт из Национального фонда (1630 млрд тенге), через который в бюджет идут налоги и сборы с компаний-экспортеров. Не только нефтяных, конечно, но при их решающем вкладе.

Самая большая статья бюджетных расходов в нашем «Нефтестане» - это содержание государственного аппарата вместе со всеми его силовыми и правоохранительными структурами (1762 млрд тенге).

Заметим, что «нефтяное» государство явно благоволит к своему «кормильцу»: фискальная доля сырьевых экспортеров много меньше, чем у всех несырьевых производителей. Так, доля трансферта из Нацфонда составляет 26,6% от всей доходной части республиканского бюджета на 2014, тогда как доля собственно сырьевого экспорта в ВВП существенно больше.

Например, экспорт по отчету за 2013 составил $82,51 млрд, что дает 37,44% от ВВП (220,346 млрд). Правда, сами «сырьевики» вносят в государственные закрома гораздо больше: ведь Национальный фонд ежегодно и помногу растет, несмотря на ежегодные трансферты из него. В том же 2013, например, активы НФ на начало года составляли $58,5 млрд, на конец – $69,76 млрд, итого прирост – $11,26 млрд. И при этом гарантированный трансферт из Национального фонда на 2013 год был утвержден на уровне 1380 млрд тенге, или примерно $9,2 млрд.

Интересна тут еще одна деталь. На графике стремится к нулю столбец, иллюстрирующий доходы от госсобственности. А ведь это наши нацкомпании: «Казмунайгаз», «Казахстан Темир Жолы», «Казатомпром» и другие. Получается, работу нацкомпаний, которые зачастую являются монополистами в своей сфере и где руководителей назначает президент страны, назвать эффективной никак нельзя.

Четвертная доля «сырьевиков»

Зачем правительство столь упорно копит в Национальном фонде излишки собираемой с экспортеров валютной выручки – вопрос на засыпку. Считается, что рост Национального фонда говорит о замечательном состоянии национальной экономики и грамотном поведении макроэкономических руководителей. Дескать, чем больше эти запасы, тем надежнее защищена национальная экономика от кризисов на мировом рынке – других объяснений слышать не приходилось.

Однако мировые кризисы, как известно, до сих пор приходили с мировых фондовых рынков, начинаясь с обрушения тех самых ценных бумаг, в которых и аккумулируются запасы НФ. Так что довод этот с логикой не вяжется.

Впрочем, оглашенное недавно намерение правительства «распечатать» Национальный фонд дополнительно на 1 трлн тенге показывает, что элементарная нехватка ресурсов все равно приближает конец накоплению валютных резервов вдали от национальной экономики.

Поэтому вернемся к разговору о фискальной нагрузке сырьевого и несырьевого секторов. Слегка упрощая, получаем вот такой расклад.

Здесь доля «сырьевиков» составляет 25%, и это, конечно, существенно меньше их арифметического вклада в ВВП. И уж тем более такая налоговая «четвертина» не соответствует фактическому доминированию экспортно-сырьевого сектора в национальной экономике.

Можно ли и нужно ли повышать фискальную отдачу от казахстанского сырьевого экспорта, насколько это рационально экономически и справедливо социально – тема для отдельного разговора. Пока наше дело – зафиксировать фактическое положение вещей.

Минобороны + МВД = Здравоохранение

Здесь мы позволили себе «раскассировать» расходные статьи республиканского бюджета с условным разделением их собственно на государственную и социально-экономическую части. Например, из раздела «Образование» некоторую (весьма немалую, кстати) часть, отнесенную к военным и полицейским училищам, мы перенесли к затратам Минобороны и МВД. В целом же получилось, что на самое себя наше государство тратит четверть бюджета, а на благие (вопросы «распилов» мы здесь не рассматриваем) экономические и социальные дела – три четверти.

Справедлив ли такой расклад? Навскидку не скажешь – слишком уж явного аппаратного крена не наблюдается. Хотя кое-какие сопоставления наводят на мысли.

К примеру, бюджетное содержание Комитета национальной безопасности вместе со службой внешней разведки «Барлау» (186 млрд тенге) в точности равно всему государственному вспомоществованию…  сельского хозяйства (186 млрд)!

Затраты по линиям Минобороны (371 млрд тенге) и МВД (272 млрд тенге) совсем немного не дотягивают до государственного финансирования всего национального здравоохранения (661 млрд тенге).

А, например, совокупная строчка республиканского бюджета «Культура, спорт и туризм» (115 млрд тенге) равна затратам на аппарат Администрации президента со службой охраны и республиканской гвардией (62 млрд тенге), плюс Министерство иностранных дел (58 млрд тенге).

«Пенсионно-накопительный» оброк

Ну и, наконец, такой расклад:

Как видим, государство в расходах на себя лидирует. Впрочем, мы уже пришли к выводу, что в целом эта доля не так уж и выпирает. Подтверждением служит следующая по росту строка «Социальное обеспечение». Далее идут трансферты в местные бюджеты – тоже интересная тема для дискуссии о том, что лучше: финансировать регионы из центра или дать им больше налоговой и бюджетной самостоятельности.

А теперь, оставляя читателям следующие приоритеты для самостоятельного разбора, затормозим на минуточку около строки «обслуживание долга». Как никак, это 251,658 млрд тенге, - почти $1,4 млрд. В какой такой громадный государственный долг залез наш республиканский бюджет, если столь большие деньги необходимо привлекать на его обслуживание?

А это (доля государственного и гарантированного государством внешнего долга не слишком велика) - всеми нами любимая накопительная пенсионная система, которая зависла не только в неопределенности дальнейших своих перспектив, но и в многолетнем уже существовании фактически на бюджетной «подпитке».

Так, по отчету на начало 2014 в накопительной пенсионной системе набралось уже 3733,4 млрд тенге пенсионных взносов, на которые набежало «чистого» инвестиционного дохода на 756,1 млрд тенге.

Откуда «доход»? Как раз, в основном, из бюджета – ведь больше половины (50,5% на начало 2014) пенсионных накоплений традиционно хранятся в заемных бумагах Минфина с небольшой долей Национального банка (1,2%) и местных исполнительных органов (0,2%).

Другими словами, так называемые пенсионные накопления – это как минимум наполовину никакие не «живые» деньги. А элементарное накопление долга госбюджета (а, значит, и налогоплательщиков) перед будущими пенсионерами. «Инвестиции» же, якобы получаемые вкладчиками, есть всего лишь ежегодное (и растущее год от года) отвлечение существенной части налогов от сколько-нибудь полезных бюджетных расходов. При этом все такие «инвестиции», в конечном счете, тоже загоняются в накапливаемый государственным бюджетом долг перед работающими казахстанцами.  

Но, как мы договаривались, не будем уходить от бюджетной темы. На этот раз просто попробуем показать (и попытаться осознать) общую бюджетную картину.

Возвращайтесь к нам через 3 недели, к публикации готовится материал «75 богатейших бизнесменов - 2024»